Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник) - Сергей Лукьяненко

У меня было стойкое ощущение, что события этой ночи еще далеко не закончились. Кажется, я мало-помалу начинал предвидеть ближайшее будущее. Не в деталях, отнюдь: скорее как спутанный клубок вероятностных нитей. Я начал чувствовать, куда ведут самые толстые пряди.

Тревога, беда, беспокойство, опасность – вот что готовила мне сегодняшняя ночь. Сначала я хотел дождаться Темных около их «BMW» внизу, у подъезда. Но потом понял – нет, не нужно. Не стоит их посвящать в… ну, в общем, в мое полное неведение. Пусть думают, что я на самом деле веду игру. Шефа Дневного Дозора в Москве нет, остальные мне вроде бы не соперники…

Хотя что это я? Не высоко ли хватил? Мало ли в Москве сильных магов? Пусть даже и не работающих в Дозорах. Не вечно же меня будет тянуть по лестнице – бесконечных лестниц не бывает. Найдется и на меня управа, тем более что москвичи – маги с опытом, многие – с вековым. А я сам толком не знаю – что умею, что нет. Дикарь я еще. Да и кто сказал, что моя сила тем же чудесным образом не иссякнет, каким появилась?

Так что не спеши, Виталик, не гони волну на берег. Лучше подумай, что плохого может принести тебе умирающая ночь. И, наверное, не тяни кота за хвост, ускорь шаг…

Я торопливо дошел до Щелковского шоссе, нырнул в подземный переход и на противоположной стороне дороги принялся голосовать.

Чем мне нравится Москва – так это тем, что даже глухой ночью, даже ранним утром стоит поднять руку – и к обочине тут же прижмется автомобиль. Это в Николаеве можно торчать полчаса, и никто даже не подумает остановиться. А здесь все решают деньги. Они всем нужны.

ВДНХ, полтинник. Стандартная такса.

Я сел в молодящийся «фольксваген» и поехал навстречу почти осязаемым неприятностям.

Уже внизу, у гостиницы, я почувствовал, что защита моего номера повреждена. Она сработала, защита, сработала как надо, и как раз в этом моя главная проблема. Ни на кого не глядя, я поднялся на шестой этаж, дошел до номера, вставил ключ в замок и на миг замер перед дверью.

Ладно. Чему быть, того не миновать.

Он лежал посреди гостиной, распростерши руки. Лицо было по-детски удивленным и обиженным, словно вместо вожделенной конфеты в фантике вдруг обнаружился злющий шершень, незамедлительно вогнавший жало в неосторожно подставленный палец.

Он нарвался на Кольцо Шааба. Несложная, но мощная магия. И, естественно, он не знал нужного слова. Он – юный детектив-неудачник, Андрюха Тюнников, пытавшийся уличить меня в убийстве девушки, Светлый из Ночного Дозора.

Будь он поопытнее – никогда не сунулся бы в закрытое Кольцом место. Я даже не стал опоясывать весь номер – только шкаф с сумкой.

И вот это мне как раз меньше всего было нужно – если смерти обычных людей Светлые рассматривали всего лишь как браконьерство, то убийство Иного – совершенно другой уровень. Это уже пахнет Трибуналом.

Но я же закрыл, закрыл свою территорию понятным для Иных образом! Мое! Не лезьте, мое! Нельзя!

Нет, полез. И – все, упокоился в сумраке… Балбес малолетний! Неужто выслужиться хотел?

Надо сознаваться. Иначе спросят так, что мало не покажется.

И я потянулся к телефону – не сотовому, обычному, который стоял на столе. Номер не замедлил услужливо вынырнуть из памяти.

– Ночной Дозор? Виталий Рогоза, Иной, Темный. У меня тут ваш сотрудник. Андрей Тюнников, если не ошибаюсь. Он мертв. Приедьте, что ли… Гостиница «Космос», номер шестьсот двенадцать.

Как ни странно, но первыми появились не Светлые. Едва на этаж ступили Иные – а их было двое, – меня словно захлестнуло чьей-то энергией. Эти двое были Темными магами, и оба были наполнены под завязку мрачной силой, представляющейся мне чем-то похожим на сумрак, только более плотный и темный. Длинный, постепенно утончающийся язык сумрака тек прямо сквозь перекрытия гостиницы куда-то прочь, к земле. И даже, по-моему, ниже. Под землю.

В дверь постучали – подчеркнуто корректно.

– Да-да! – отозвался я, не вставая из кресла. – Открыто, входите!

Они вошли. Мой знакомый из квартиры на Первомайке, Шагрон. И еще один, тоже маг, насколько я понял. Полноватый, как и Шагрон, чернявый. И сильный. Сильнее напарника. Но говорить вопреки ожиданиям стал все же Шагрон. Это, похоже, принято у всех дозорных, что главный в команде больше помалкивает – Антон тоже предпочитал слушать.

– Добрая ночь, коллега.

Я фыркнул:

– Добрая? Вы шутите, коллега.

«Коллега» я произнес нарочито тем же тоном, что и Шагрон. Но того непросто было пронять, и именно в этом заключалось его преимущество передо мной. В опыте. Я же мог полагаться только на дешевые кавалерийские наскоки вроде этого да на внезапное озарение и свою мистическую лестницу, что услужливо подставляла мне ступень за ступенью и организовывала соответствующий пинок под соответствующее место.

– Я не шучу, коллега, я здороваюсь. Напрасно вы не дождались нас там… вы знаете где. Я очень рассчитывал побеседовать.

– Я не хотел мешать, – признался я, и это являлось правдой больше чем наполовину. Обычное дело для Иного, без разницы – Темного, Светлого.

– Я рассчитывал на помощь. Помощь собрата. А вы изволили исчезнуть.

А вот это «Я» – чисто от Темных. Любой Светлый на месте Шагрона неизбежно сказал бы «Мы», причем совершенно искренне. И имел бы в виду при этом совершенно то же, что Шагрон. Ясное дело, с не меньшей искренностью.

– Ладно. Знакомьтесь – это Эдгар. Наш коллега из Эстонии, последнее время в московском Дозоре. Что тут у вас?

– Тут у меня очередной труп, – сознался я. – Иной. Светлый. Дозорный. Впрочем, вам ведь все прекрасно известно, коллега Эдгар, не так ли?

– А времени мало, Светлые вот-вот явятся. Это ты хотел сказать? – тихо произнес Эдгар, с ходу отбрасывая дипломатию и переходя на «ты». И я понял, что с этим чернявым эстонцем не стоит пикироваться.

– В прошлую субботу, в вечер моего приезда, этот Светлый руководил операцией по поимке вампира-браконьера…

– Вампирши, – уточнил Эдгар и поморщился. – Дальше?

– Я волею случая оказался рядом с жертвой. Меня застали рядом с трупом и распознали во мне Темного. Видимо, по неопытности – иных причин не вижу – Тюнников обвинил меня в содеянном вампиром… вампиршей. Я его осадил, причем, сознаю, резковато. Но он сам подставился. Вот, собственно, и все… Уходя сегодня из номера, я оставил охранные заклятия. Вошел – а тут он. Я уже не мог ему помочь.

Последняя фраза вырвалась у меня сама, я не собирался ее произносить. Кажется, меня снова начинало «нести».

– Этот сопляк руководил операцией? – недоуменно переспросил Шагрон. – Там же были Светлые куда опытнее. Тигрица, маги…

– Тюнников стажировался, обычное дело, – буркнул Эдгар напарнику и вновь взглянул на меня. – Ты поставил Кольцо Шааба такой силы, что убил стажера Светлых на месте?

Вопрос был явно риторический. Я, выходит, поставил несложное заклинание, но вложил в него слишком много силы. Может быть…

Приближение Светлых я почувствовал одновременно с Эдгаром – те как раз подъезжали к гостинице. Несколькими секундами позже их засек и Шагрон.

– Что ты им сказал? – явно торопясь, спросил Эдгар. – Только коротко.

Кажется, он прикрыл нас невидимым колпаком, довольно мощным. И прежде чем сказать хоть слово, я добавил в колпак своей мощи, взятой частично откуда-то из меня, из моего сознания, а частично – со стороны. Получилось это совершенно непроизвольно; а в глазах Эдгара я прочел немое изумление.

– Я позвонил и сказал, что в моем номере мертвый Светлый. И его имя. Это все.

Эдгар еле заметно кивнул, выразительно взглянул на Шагрона. Тот едва-едва наметил пожатие плечами.

Остаток времени до стука в дверь, гораздо менее корректного, мы провели в молчании.

Дожидаться разрешения войти Светлые не стали. Просто вошли, и все.

Их было пятеро – Толик, Антон и девица-перевертыш, небось еле успели с Первомайки до своего офиса доехать. Кроме них, явились двое – интеллигентного вида парень в очках с оправой баксов за восемьсот и еще один, с загоревшим лицом, словно сейчас и не зима.

Эти двое и примкнувший к ним Толик тщательно осмотрели, прощупали, просканировали каждый сантиметр номера. Наверное, столь интенсивного магического воздействия здешние стены еще не знали.

Антон и девушка не вмешивались, но я явственно чувствовал истекающую от них неприязнь. Даже не ненависть – Светлые и ненавидеть-то толком не умеют. Скорее желание прижать меня как следует, осудить, добиться наказания. Или просто шарахнуть достаточно сильно, чтоб навеки загнать меня в сумрак.

И еще – кажется, за пределами номера находился как минимум один Светлый. Наверное, на этаже или у лифтов. Видно, прикрывал; при этом он очень здорово заслонялся, я его засек, можно сказать, случайно. А Шагрон и Эдгар, по-моему, о его присутствии вообще не догадывались.